«Но если поставить вопрос о физической основе для процессов самосознания, то на него нельзя дать ответа или даже сделать предположение. По самой своей природе это удивительное действие ума, в котором он распознаёт себя как субъекта своих собственных состояний, не может иметь аналогичного или соответствующего материального субстрата. Невозможно указать какой-либо физиологический процесс, представляющий это объединяющее действие; более того, даже невозможно вообразить, как описание любого из таких процессов можно привести в понятное соотношение с этой уникальной умственной силой».**
__________
* «Анимализм» — полностью подходящее слово (кто бы ни придумал его), в отличие от термина «анимизм», который м-р Тайлор применил по отношению ко всем «низшим расам» человечества, верящим, что душа есть определённо отдельная сущность. Он считает, что слова psyche, pneuma, animus, spiritus, и т. д. принадлежат к разряду суеверий, характерных для «низших стадий культуры». Профессор А. Бэйн шутливо определил все эти различия как «множественность душ» и «двойной материализм». Это весьма любопытно, поскольку учёный автор «Разума и тела» говорит пренебрежительно о «материализме» Дарвина в «Зоономии», откуда Дж. Милл цитирует следующее: «слово идея определяется как «совокупность противоположностей, или конфигурация фибр, которые составляют непосредственно орган чувств» («Mind and Body», с. 190, прим.).
** Джордж Т. Лэдд, профессор философии Йельского университета: «Элементы физиологической психологии» (George T. Ladd, «Elements of Physiological Psychology, etc.», с. 545).
Так что задачу корректного определения сознания можно поставить перед всем конклавом психофизиологов, и они непременно не смогут её разрешить, потому что самосознание принадлежит исключительно человеку и происходит от его «Я» — высшего манаса. Хотя психический элемент (или кама-манас)* является общим для животного и человека (более высокий уровень его развития у последнего связан лишь с более совершенным устройством и более высокой чувствительностью нервных клеток головного мозга), всё же ни один физиолог, даже самый умный, никогда не разрешит загадку человеческого разума в его высшем духовном проявлении, или в его двух аспектах — психическом инусическом (или манасическом)**. Не понять ему и тонкостей первого, оставаясь на сугубо материальном плане, если только он не знает кое-что об этой двойственности и не готов допустить её существование. Это означает, что ему придётся признать существование у человека как низшего (животного), так и высшего (или божественного) разума, или того, что в оккультизме известно как «личное» и «безличное» «я». Ведь между психическим и нусическим, или междуличностью и индивидуальностью существует такая же пропасть, как между Джеком Потрошителем и святым Буддой. И пока физиолог этого не признает, утверждаем мы, он всегда будет забредать в трясину. И мы собираемся это доказать.
__________
* Или то, что каббалисты называют нэфеш, «дыхание жизни».
** Используемое нами санскритское слово манас (ум) предпочтительнее греческого нус, потому что последнее слово, столь несовершенно понятое в философии, не даёт читателю указания на точный смысл.
Как известно всем, большинство наших ученых «Дидимов» отвергают идею свободной воли. Но это проблема, веками занимавшая умы мыслителей, и каждая школа мысли вновь поднимает её, но оставляет, как всегда, нерешенной. Однако современные «психофизиологи», в наибольшей степени вовлеченные в эти философские затруднения и недоумения, уверяют самым самоуверенным и беззастенчивым образом, что разрубили этот гордиев узел раз и навсегда. Чувство свободы воли представляется им ошибкой, иллюзией, «коллективной галлюцинацией человечества». Такое убеждение выводится из принципа, что без мозга не может быть никакой умственной деятельности, а мозга не может быть без тела. А поскольку тело подвержено общим законам материального мира, в котором всё основано на необходимости и в котором отсутствует всякая спонтанность*, то современный психофизиолог волей-неволей должен отрицать и всякую самопроизвольность в человеческих поступках. Например, профессор физиологии из Лозанны А.А. Герцен** заявляет, что признание свободы воли в человеке — это в высшей степени ненаучный абсурд. Вот что говорит этот оракул:
«В этой безграничной физической и химической лаборатории, со всех сторон окружающей человека, органическая жизнь производит лишь небольшую и очень незначительную часть феноменов; и даже в этой незначительной части доля науки, достигшей уровня сознания, является столь мизерной, что было бы абсурдом исключать человека из сферы действия всеобщего закона, признавая за ним субъективную спонтанность действий и свободу воли, которые этому закону противоречат».
__________
* Так было в XIX веке, но с развитием квантовой физики этот постулат теперь тоже может быть поставлен под вопрос. — Прим. ред.
** Работа написана на русском языке. См. Александр Александрович Герцен (1839–1906), «Общая физиология души», Петербург, 1890. — Прим. ред.
Для оккультиста, знающего разницу между психическим и нусическим элементами в человеке, всё это представляется полным мусором, несмотря на то, что в основе его и лежат здравые научные соображения. Ибо, когда автор задает вопрос — не представляют ли психические явления результат действия молекулярного характера, в которое переходит движение по достижении им сенсорных центров, — мы отвечаем, что никогда и не отрицали этот факт. Но какое отношение имеет это к свободе воли? То, что каждое явление в видимой Вселенной связано по своему происхождению с тем или иным движением, — это древняя аксиома оккультизма; не сомневаемся мы и в том, что психофизиолог разошёлся бы с точными науками и вошёл бы в столкновение со всем научным сообществом, если бы допустил, что в какой-то момент времени целый ряд физических явлений может просто исчезнуть в вакууме. Поэтому, когда автор цитируемой выше работы настаивает на том, что сила, о которой он говорит, не исчезает, достигнув высших нервных центров, а преобразуется в другой ряд явлений, скажем, в психические проявления — в мысль, чувство или сознание, в точности как и сама эта психическая сила производит работу физического характера (например, работу мышц), преобразуясь в эту последнюю, — то всё это поддерживается и оккультизмом, поскольку именно он впервые провозгласил, что любая психическая деятельность, от самых низших и до самых высших её проявлений, есть «ничто иное, как движение».
