Мой господин примас всей Англии!
Это открытое письмо вашей милости мы используем как средство передать вам, а через вас — духовенству и пастве, а также христианам вообще, считающим нас врагами Христа — краткое изложение той позиции, которую занимает теософия по отношению к христианству, так как считаем, что время для такого заявления пришло.
Ваша милость вне всякого сомнения в курсе, что теософия — не религия, а философия одновременно религиозная и научная, и что покамест основным делом Теософического Общества было возрождение во всякой религии оживляющего её духа путём способствования исследованию истинного смысла её доктрин и обрядов. Теософы знают, что чем глубже проникаешь в смысл догматов и ритуалов всех религий, тем больше видится их подобие в своих основах, пока наконец не достигается постижение их фундаментального единства. И эта общая основа — не что иное, как теософия — Тайная Доктрина веков, которая будучи разбавлена и замаскирована так, чтобы соответствовать способностям масс и требованиям времени, образовывала живую сердцевину всех религий. Теософическое Общество имеет отделения, состоящие соответственно из буддистов, индусов, мусульман, парсов, христиан и свободомыслящих, которые вместе, как братья, работают на общей почве теософии. И именно потому, что теософия — не религия, да и не может занять место таковой для народных масс, успех Общества оказался столь велик — не только в том, что касается растущего числа членов и расширяющегося влияния, но также и в отношении производительности той работы, за которую оно взялось — возрождения духовности в религии и культивирования среди людей чувства братства.
Мы, теософы, считаем, что религия — естественная составляющая жизни человека на нынешней стадии развития; и хотя в редких случаях могут рождаться и люди без религиозных чувств, у общества должна быть религия, так сказать,объединяющая его связь, без которой ему угрожают упадок и материальное уничтожение. Мы считаем, что никакая религиозная доктрина не может быть более, чем лишь попыткой изобразить в нашем ограниченном понимании и в понятиях нашего земного опыта великие космические и духовные истины, которые в своём обычном состоянии сознания мы скорее лишь смутно ощущаем, чем действительно воспринимаем и понимаем; а откровение, если цель его действительно что-то открыть, неизбежно должно соответствовать тем же приземлённым требованиям человеческого интеллекта. Потому по нашей оценке никакая религия не может быть абсолютно истинной, и никакая — абсолютно ложной. Религия верна настолько, насколько она удовлетворяет духовные, нравственные и интеллектуальные потребности своего времени и помогает развитию человечества в этих отношениях. И она ложна пропорционально тому, насколько она мешает этому развитию и оскорбляет духовную, нравственную и интеллектуальную части природы человека. И трансцендентально духовные идеи о силах, управляющих Вселенной, которых придерживается восточный мудрец, для африканского дикаря будут столь же ложными, как идолопоклоннический фетишизм последнего — для мудреца, хотя и те, и другие взгляды неизбежно должны быть в какой-то степени верны, ибо представляют самые высшие идеи, которых могут достичь две разных индивидуальности относительно тех же самых космически-духовных фактов, которые человеку никогда не познать в их реальности, пока он остаётся только человеком.
Потому теософы уважают все религии, а в отношении религиозной этики Иисуса испытывают глубочайшее восхищение. Иначе и быть не может, ибо эти дошедшие до нас наставления — те же самые, которым учит и теософия. Так что в той мере, в которой современное христианство исполняет своё притязание на то, чтобы быть практической религией, которой учил Иисус, теософы с ним всем сердцем и действуют с ним заодно. И в той мере, в какой оно идёт против этой простой и чистой этики, теософы являются его оппонентами. Всякий христианин может, если захочет, сравнить заповеди Нагорной Проповеди с догмами своей церкви, а её дух — с принципами, движущими христианской цивилизацией и управляющими его жизнью; и тогда он сможет судить сам — насколько религия Иисуса вписывается в его христианство, и насколько поэтому он и теософы согласны. Но исповедующие христианство, а особенно духовенство, отшатываются и не решаются провести такое сравнение. Подобно купцам, боящимся обнаружить своё банкротство, они, похоже, боятся открыть расхождение в балансе, которого никак не свести, поставив материальные владения против духовных задолженностей. Сравнение между учением Иисуса и доктринами церкви, однако, часто делалось (и нередко без большой учёности и критической проницательности) — как теми, кто хотел упразднить христианство, так и теми, кто хотел его реформировать; и совокупный результат этих сравнений, как вашей милости должно быть хорошо известно, доказывает, что почти в каждом пункте доктрины церквей и практика христиан находятся в прямом противостоянии учению Иисуса.
Мы привыкли говорить буддистам, мусульманам, индуистам или парсам: «для вас дорога к теософии лежит через вашу собственную религию». Мы говорим так, потому что эти вероучения содержат глубоко философский и эзотерический смысл, объясняющий аллегории, под которыми они представлены народу, но мы не можем сказать того же христианам. Преемники апостолов не записали тайного учения Иисуса — «тайн царствия небесного», которые были сообщены только апостолам.* От него избавлялись, его подавляли, уничтожали. То, что дошло до нас через поток времени, это афоризмы, притчи и аллегории, которые Иисус явно предназначал для духовно глухих и слепых, чтобы они открылись миру позже, и которые современное христианство либо принимает буквально, либо толкует соответственно фантазии отцов светской церкви. В обоих случаях они, как срезанные цветы: они отлучены от растения, на котором росли, и от корня, из которого это растение черпало свою жизнь. Потому если бы мы поощряли христиан изучать свою религию самостоятельно, как мы советуем приверженцам других вер, результатом было бы не знание смысла мистерий, а либо возрождение средневековых суеверий и нетерпимости, к тому же сопровождаемое мощным выбросом формальных молитв и проповедей (вроде того, что привёл к образованию 239 протестантских сект в одной только Англии), либо огромный рост скептицизма, ибо у христианства нет такого эзотерического основания, которое было бы известно тем, кто его исповедует. Ведь даже вы, мой господин примас Англии, должны с болью признать, что знаете нисколько не больше из этих «тайн царствия небесного», чем самый скромный и неграмотный прихожанин вашей церкви.
