Однажды приносивший Антонию пищу нашел его почти мертвым от множества ран, нанесенных ему рукою врага. Он взял Антония из гробницы и перенес в дом одной благочестивой вдовы. Все знавшие Антония думали, что он умер. Пришед в себя, ночью он попросил брата опять отнести его в гробницу, и там, не имея сил встать на молитву, он лежа призывал Господа на помощь. Во время молитвы Господь Своим явлением утешил подвижника, и он почувствовал себя здоровым. "Где ты был, благий Иисусе? – воззвал к Явившемуся Антоний. – Почто вначале не пришел Ты прекратить мои страдания?" – "Антоний! Я был здесь, – сказал Господь, – и ждал, доколе не увижу твой подвиг; добре ты подвизался, Я всегда буду помощником твоим и соделаю имя твое славным повсюду".
Однажды два беса сговаривались между собою, как бы ввести в искушение великого подвижника. Один из них сказал другому: "Братец Зерефер, как ты думаешь: если бы кто-нибудь из нас вздумал покаяться, то примет ли от него Бог покаяние, или нет?" Зерефер ответил: "Кто же может знать о том, кроме старца Антония, который нас не боится! Хочешь ли, я пойду к нему и спрошу его об этом?" – "Иди, иди, – сказал ему другой бес, – только смотри, будь осторожен: старец прозорлив, он поймет, что ты искушаешь его, и не захочет спросить о сем Бога; впрочем, иди, может быть, тебе и удастся получить желаемый ответ". Бес Зерефер принял на себя человеческий образ, пришел к старцу и начал пред ним горько плакать и рыдать. Богу угодно было утаить от св. старца притворство бесовское, и преподобный принял пришельца за простого человека и с участием спросил его: "О чем ты так плачешь, что и мне сердце сокрушаешь своими горькими слезами?" Бес отвечал: "Отец святой! Я не человек, а просто – бес, по множеству беззаконий моих!" Старец, думая, что пришелец по смирению называет себя бесом, сказал ему: "Чего ты от меня хочешь, брат мой?" – "Об одном умоляю тебя, отче святой, – говорил бес, – помолись Богу, чтобы Он открыл тебе: примет ли Он покаяние от диавола, или отвергнет его?
Если примет от него, то примет и от меня: ибо и я повинен в тех же грехах, в каких он". Старец сказал ему: "Приди завтра, я скажу тебе, что Господь мне откроет". Наступила ночь; старец воздел преподобные руки свои на небо и стал умолять Человеколюбца Бога, дабы открыл ему: примет ли Он покаяние диавола? И вот предстал ему ангел Господень и сказал: "Так говорит Господь Бог наш: почто умоляешь ты за беса державу Мою? Он только искушает тебя…" Старец сказал ангелу: "Почему же Господь Бог не открыл мне сей хитрости бесовской?" Ангел отвечал: "Не смущайся сим; тут было особенное намерение Божие, чтобы не предавались отчаянию грешники, много беззаконий соделавшие, а приносили покаяние пред Богом и знали, что Бог никого не отвергает к Нему притекающего, если бы даже и сам сатана пришел к Нему с истинным раскаянием: притом Бог не открыл тебе бесовского лукавства еще и для того, чтобы обнаружилось демоновское ожесточение и отчаяние. Итак, когда придет к тебе искуситель за ответом, то не отвергай его, а скажи: "Видишь, как милосерд Господь: Он не отвращает никого, кто приходит к Нему в покаянии, хотя бы и сам сатана пришел! Он и тебя обещает принять, если только исполнишь ты повеленное от Него." А когда он спросит тебя: что ему повелено от Бога? Скажи ему: так говорит Господь Бог: знаю Я, кто ты и откуда пришел с искушением, ты – злоба древняя и не можешь быть новою добродетелию, ты изначала начальник зла, и ныне добра делать не начнешь; ты ожесточился в гордости, и как ты можешь смириться в покаянии и получить помилование? Но, чтобы ты не оправдался в день судный, чтобы не говорил: я хотел покаяться, но Бог не принял меня, вот благий и милосердый Господь определяет тебе, если только сам захочешь, такое покаяние. Он говорит: стой три года на одном месте, обратись лицом к востоку, и день и ночь взывая к Богу: "Боже, помилуй меня – злобу древнюю!" и повторяй сие сто раз; потом говори: "Боже, помилуй меня – прелесть помраченную!" и это также сто раз; и еще: "Боже, помилуй меня – мерзость запустения!" опять стократно. Так взывай к Господу непрестанно, ибо ты не имеешь состава телесного, и потому не можешь утрудиться или изнемочь. Вот, когда сие исполнишь со смиренномудрием, тогда будешь возвращен в твой прежний чин и сопричтен к ангелам Божиим. И если бес обещается сие исполнить, то прими его в покаяние, но я знаю, что злоба древняя не может быть новою добродетелию". Так изрек ангел и восшел на небо. На другой день пришел и диавол и еще издалека начал рыдать голосом человеческим. Он поклонился старцу, и старец, не обличая его коварства, сказал ему так, как повелел ангел, – и что же? Зерефер, в ответ на его речи, громко захохотал и сказал: "Злой чернец! Если бы я захотел назвать себя злобою древнею, мерзостию запустения и прелестью помраченною, то уже давно бы это сделал и уже был бы спасен: ужели ты думаешь, что я теперь назову себя древнею злобою? И кто это тебе сказал? Да я и поныне у всех в большом почете, и все со страхом повинуются мне, а ты вообразил, что я назову себя мерзостью запустения или прелестью помраченною? Нет, чернец, никогда! Я еще царствую над грешниками, и они любят меня, я живу в их сердцах, и они ходят по воле моей; да чтобы я стал рабом непотребным ради покаяния?.. Нет, злой старик, никогда и ни за что! Никогда я не променяю своего почетного положения на такое бесчестие!" Сказал это диавол и – с воплем исчез. А старец стал на молитву и, благодаря милосердие Божие, говорил: "Истинно слово Твое, Господи, что злоба древняя не может быть новою добродетелию, и начальник всякого зла не будет делать добра!.."
