Обыкновенное наказание состояло в бичевании, которое производили розгами или же бичами с металлическими острыми костями, которые назывались скорпионами, иногда – бичами из медной проволоки, к концам которых приклеплялись свинцовые шарики. Под этими ударами многие свв. мученики испускали дух; других вешали за руки и ноги, или же за волосы, привязывая к ногам разные тяжести; иных опаляли медленным огнем, раздирая в то же время плоть их железными гребнями до того, что открывались внутренности их, и дым задушал свв. мучеников. Известна геройская твердость св. Лаврентия, который, лежа на раскаленной решетке, спокойно сказал мучителю своему: "Испеклось, оборачивай". Чтобы умножить мучения, на свежие раны посыпали соль, лили уксус, и, если они начинали сколько-нибудь закрываться, вновь растравляли. В продолжение мучения беспрерывно вопрошали исповедников, отрекаются ли они от Христа, и каждое слово их, а равно и вопросы мучителей скорописцы записывали. Эти-то подлинные акты мучений, хранившиеся при судилищах, послужили впоследствии времени Памфилу и особенно другу его, любознательному Евсевию, материалом для истории первенствующей Церкви. В свое время христиане покупали их дорогою ценою у язычников, переписывали и читали в свв. собраниях своих для утешения и назидания.
Тех, которые оставались в живых после первых мучений и бестрепетно продолжали исповедывать имя Христово, отсылали в темницу, дабы новыми тягчайшими мучениями принудить их к отречению от Христа. Темницы эти составляли те же мучения: христиан заключали в мрачные и удушливые подземелья, обременяли ноги, руки и шеи их тяжкими колодками или цепями, иногда усыпали пол черепьями или битым стеклом и на нем распростирали изъязвленных свв. исповедников, так что руки и ноги их были закованы порознь. При жестокости гонений и многочисленности заключенных христиан, темницы часто обращались для свв. исповедников в богослужебные места. Там они пели псалмы, читали молитвы, а иногда, за недостатком престола, грудь какого-нибудь исповедника, окованного и распростертого, служила алтарем для принесения бескровной жертвы. Но, вообще, христианам не дозволяли иметь никакого сообщения с другими, даже с стражами их, потому что, смотря на кротость и терпение христиан и вслушиваясь в пения и молитвы их, стражи и воины нередко обращались ко Христу. Однако, эта предосторожность не мешала заключенным христианам иметь сообщения с братиями своими. Воодушевленные благодатию на подвиги служения ближним, диаконы проникали в них с вспомоществованиями для братий, чаще всего с св. дарами и утешительными посланиями от родных и знаемых или от пресвитеров и предстоятелей церквей. Так, св. Леонид утешен был в заключении письмом юного сына своего Оригена, который воодушевлял его на подвиги мученичества. Впрочем, по рассчитанному коварству, язычники иногда нарочно пускали к заключенным таких лиц, которые, по их мнению, должны были поколебать твердость свв. исповедников, как-то: супруг, детей, отца, мать и других ближних, но почти не было примера, чтобы и это трогательное зрелище производило отступников.
Когда все меры угроз и прельщения оставались недействительными, свв. исповедников осуждали на казнь, которая, по большей части, производилась вне города. Эти казни были неодинаковы, но столь разнообразны и жестоки, что казались скорее изобретением ада, нежели подобных же людей. Многие умирали на крестах, пронзенные стрелами, других посекали мечом, низвергали с стремнин, бросали в моря, реки, в кипящую смолу, побивали камнями, изъязвленных влачили по стогнам, сожигали на кострах, предавали зверям на растерзание, зашивали в кожи звериные, и, осмолив, зажигали… О, поистине, это было то скорбное время, о котором предрек Спаситель: "Приидет час, да всяк, иже убиет вы, возмнится службу приносити Богу?"
Несмотря на ярость мучителей и жестокость мучений, христиане не страшились тайно и явно сопровождать к месту казни братий своих. Там принимали они от них последние завещания, укрепляли их в подвигах мученичества, собирали полотенцами кровь их и особенно св. останки их, пощаженные пламенем или зубами зверей. Они ничего не щадили, чтобы достать от мучителей эти священные останки, которые потом с честью погребали в местах собраний своих, на гробах их поставляли алтарь и ежегодно совершали память брата, положившего душу свою за веру Христову, для того, как говорили христиане, чтобы чрез это засвидетельствовать общение наше с доблестным подвижником. И, действительно, иногда, во время этих служений, св. мученик оставлял горний мир и являлся земной братии своей для воодушевления и подкрепления веры их. Так, писатель мученичества св. Игнатия Богоносца говорит: "Совершив молитвенное служение Господу, мы уснули, и некоторые из нас видели блаженного Игнатия, который как будто нисходил и обнимал всех нас, другие видели его молившегося вместе с нами и проч." Что касается самих свв. исповедников, то, на месте казни, они отверзали уста свои только для восхваления имени Божия, испрошения Его помощи в предстоявших муках, для назидания братии, для молитвы об обращении язычников и прощении им жестокости их. Они никогда не забывали высокого Образца своего, Который молился за распинателей Своих.
