В отчаянии иудеи дрались упорно среди пылавших развалин; многие повергались в пламя, чтобы погибнуть вместе со святынею. Шесть тысяч человек бросились в пылавшие галлереи храма, поверив какому-то лжепророку, который обещал им, что именно тут-то и явится Мессия и спасет святилище; все до одного погибли. Таково было в эту страшную минуту слепое, пагубное легковерие этого несчастного народа, который во время пришествия Спасителя не хотел верить очевидному исполнению пророчества и слову Самого Бога.
Рассеявшись по городу, римские воины предали все мечу и огню. Приведенные в ярость упорным сопротивлением иудеев, они не щадили никого; убивали жен, детей, стариков, сожигали дома, рылись в подземельях, в которых несчастные думали укрыться от злобы врагов. Со всех сторон подымалось пламя; везде лились потоки крови. Воины римские довершили полное разрушение храма, переворотив даже все камни и изрыв землю под основанием и вокруг него, в надежде найти сокрытые несметные сокровища. Таким образом, сбылись в точности слова Спасителя, предвозвестившего, что от великолепного храма не останется камня на камне.
- Будете ненавидимы от всех имени моего ради (Луки 21, 17).
- Приидет час, да всяк, уже убиет вы, возмнится службу приносити Богу (Иоан. 16, 2).
Недолго Церковь Христова ожидала наступления сего страшного часа. Вскоре, по вознесении Гос-пода на небо, она увидела себя отвсюду стесненною и окруженною врагами, которые не умедлили направить против нее всевозможные удары бедствий. Начались гонения жестокие, трехвековые гонения, пламенем коих пожаты были целые сонмы верующих; однако, Церковь Христова непоколебимо устояла среди всех искушений. Напрасно, свирепеющее язычество устремляло против нее и огнь, и меч, и все сокрушительные силы свои… На свежих могилах убиенных за слово Божие братий своих христианский пресвитер Тертуллиан, вслух всего языческого мира, говорил: "Вы подвергаете христиан распятию и жесточайшим терзаниям, раздираете плоть их железными гребнями; нас посекают мечом, предают зверям на растерзание, сожигают на кострах, осуждают в мрачные рудники, изгоняют в ссылку… Но чем более пожинаете нас, тем более нас становится. Кровь братий наших есть семя христианства". История сохранила нам для нашего назидания доблестные подвиги многих мучеников, – сохранила и те ужасные обстоятельства, среди которых они предавали Богу дух свой, и которые сопровождали всякое гонение, воздвигаемое на христиан.
Оно начиналось обыкновенно изданием указа, который запрещал собрание христиан и осуждал на разные наказания тех, которые отказывались воскурить фимиам пред идолами или принести им жертву. Впрочем, жестокость гонителей нередко простиралась гораздо далее; так, в гонение Диоклетиана предписано было не только всеми мерами принуждать христиан к идолопоклонству, но также разрушать христианские храмы, сожигать книги и св. вещи. Тяжесть всякого гонения прежде всего падала на предстоятелей Церкви и их сослужителей, пресвитеров и диаконов. Несмотря на то, редкие из них, и то не иначе, как по убеждению братий, скрывались от паств своих; большая часть предпочитала оставаться на местах своих до последней возможности, дабы словом и примером поддерживать мужество и терпение пасомых. Сим последним позволялось удаляться в безопасные места, в которых пламень гонения менее свирепствовал. Церковь никогда не одобряла тех, которые, без видимой необходимости, раздражали гонителей и сами вызывались на мучения. Главное правило ее было: не искушать Бога и терпеливо ожидать, угодно ли будет Ему подвигами мученичества прославить святое имя Свое.
Когда христиане были открываемы в своих домах или убежищах и безбоязненно исповедывали себя принадлежащими к стаду Христову, тогда их отводили в судилище для допроса, который, по римскому обычаю, производился публично. Часто поразительное зрелище открывалось при этих допросах. Целые толпы христиан, разного пола, возраста и состояния и по большей части в цепях, безропотно окружали судию, взаимно утешая и укрепляя одни других, и их многочисленность, их твердость и вместе кротость нередко возбуждали сострадание даже в сердце языческого судии их. "Зачем вы так упорно ищете своей погибели? – спрашивал один проконсул азийский христиан, во множестве представленных к нему на суд. – Если желаете умирать, то у вас есть скалы и стремнины". Но еще чаще на сих судилищах поразительно оправдывались слова И. Христа: "Аз дам вам уста и премудрость, ейже не возмогут противитися или отвещати вси противляющиися вам. Не вы бо будете глаголющии, но Дух Святый" (Лук. XXI, 15; Марк. XIII, 11). Не только мужи, но слабые жены и даже дети мудрыми ответами, твердостию духа посрамляли суемудрие и суеверие эллинов. Иногда язычник, не знавший и Христа, смотря на спокойствие и величие духа, с какими христиане бестрепетно ответствовали на судилищах гонителям своим, вдруг, по небесному осенению, объявлял себя христианином и пребывал верным И. Христу даже до смерти. Если представленные на судилище христиане оставались тверды в своем исповедании и отказывались воскурить фимиам пред идолами, поклясться богами или именем императора, или же хулить имя И. Христа (чего язычники от них требовали), то сначала употребляли против них убеждения, или же старались прельстить обещаниями почестей, богатства и т. д.; при дальнейшем сопротивлении присовокупляли к этому угрозы, старались видом мучительных орудий поколебать твердость исповедников, но когда все оставалось тщетным, их подвергали наказаниям.
