Рассказы из истории христианской Церкви

Собор узаконил почитание икон. На все времена и для всех православных христиан он постановил: "Мы, шествующие царским путем и следующие божественному учению святых отцов наших и преданию кафолической Церкви, – ибо мы знаем, что в ней обитает Дух Святой, со всяким тщанием и осмотрительностью определяем, чтобы святые и честные иконы предлагались (для поклонения) точно так же, как и изображение честного и животворящего креста, будут ли они сделаны из красок, или (мозаических) плиточек, или из какого-либо другого вещества, только бы сделаны были приличным образом, и будут ли находиться в святых церквах Божиих на священных сосудах и одеждах, на стенах и на дощечках, или в домах и при дорогах, а равно будут ли это иконы Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, или непорочной Владычицы нашей Богородицы, или честных ангелов и всех святых и праведных мужей. Чем чаще при помощи икон они делаются предметом нашего созерцания, тем более взирающие на эти иконы возбуждаются к воспоминанию о самих первообразах, приобретают более любви к ним и получают более побуждений воздавать им лобызание, почитание и поклонение, но никак не то истинное служение, которое, по вере нашей, приличествует одному только божественному естеству.

Они возбуждаются приносить иконам фимиам в честь их и освещают их, подобно тому, как делают это и в честь изображения честного и животворящего креста, святых ангелов и других священных приношений и как, по благочестивому стремлению, делалось это обыкновенно и в древности; потому что честь, воздаваемая иконе, относится к ее первообразу и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси изображенного на ней.

Благополучно закончил свои деяния Вселенский собор. Напутствуемые благожеланиями отцы стали выбывать из столицы к местам своего служения. Со спокойною совестию, под авторитетом соборного решения вопроса, столь долго волновавшего Церковь, епископы займутся теперь порученным им делом строения таин Божиих.

Но патриарху Тарасию предстояло много душевных тревог и опасения за мир и благосостояние Церкви. Мы разумеем развод и новый брак императора Константина VI. Этот император, сын Льва IV Хазара и Ирины, с десятилетнего возраста остался на попечении одной матери. Занятая делами правления, императрица Ирина мало времени посвящала заботам о воспитании сына. Коронованный отрок император возрастал среди придворных партий, без хороших воспитателей и пестунов. Капризный и своенравный, он ни в ком не находил лица, умевшего вовремя сдержать и подавить дурные его наклонности. Император подрастал, да мало ума-разума приобретал, зато много порочных привычек. Это скоро сказалось в отношениях его к матери.

Читать  Иудейские древности

В 788 году Ирина женила сына. Хотя с юных лет последний был помолвлен с дочерью Карла Великого, однако, императрица предпочла выбрать невесту сыну из своих подданных. Выбор пал на внучку Филарета Милостивого, Марию. Скромная, тихая и кроткая Мария не могла снискать любви своего супруга. Но об открытом разрыве нечего было думать Константину, пока он находился под опекою матери. Однако, это положение под опекою уже тяготило императора. Сам он дошел до мысли о своей возмужалости и способности управлять единолично, или придворные льстецы внушали ему эту мысль, только в 790 году Константин удалил из дворца свою мать. Ничего доброго не принесло империи единоличное правление Константина. Начались соперничество и борьба придворных партий, сопровождавшиеся казнями некоторых высоких особ. Конечно, это уже вызвало ропот и недовольство. К довершению зол, император Константин решился развестись со своей супругой. Законных причин к разводу никаких не было. Император сблизился с фрейлиною Ирины Феодотией и решился жениться на ней. На несчастную Марию возведено было уже слишком нелепое обвинение, что будто она замышляла отравить мужа.

Так как в Византии государей обыкновенно венчали патриархиПрепод. Феодора Студ. Твор., ч. I, письмо 22, стр. 176. "Обыкновенно патриархи венчают императоров, а не какой-нибудь священник, этого никогда не бывало", замечает преподобный.>, то император Константин сообщил о мнимом замысле супруги патриарху Тарасию, присоединив к жалобе просьбу развести его с Марией. С просьбою к Тарасию от имени царя явился вельможа. Патриарху не трудно было обличить императора в неправде. При этом патриарх просил вельможу передать императору о своем несогласии исполнить желание его, хотя бы за отказ пришлось испытать гонение до смерти. Константин решился лично поговорить со святителем. Беседа состоялась с императором во дворце в присутствии пресвитера Иоанна, уполномоченного от восточных архиереев на Вселенский собор. Император приводил жалобу на свою супругу, будто она хотела отравить его, и в доказательство представил какие-то скляницы с мутною жидкостью. И теперь святитель небоязненно обличал императора в клевете на невинную супругу и к этому открытию сказал о тайном его желании. Обличения в грехе столь прямого Константин, по-видимому, не ожидал. Гневный, он с бесчестием выгнал из своих палат патриарха с старцем Иоанном. К сожалению, обличения святителя не произвели желанного действия на императора. Константин настоял на своем: супругу свою Марию поместил в женском монастыре с пострижением в монахини, а сам вступил в брак с Феодотией. Венчал этот незаконный брак эконом Софийской церкви, пресвитер Иосиф, без благословения патриарха Тарасия. На что же понадеялся пресвитер Иосиф, решившись повенчать беззаконный брак? Конечно, на силу и поддержку со стороны императора. Константин, конечно, знал, что пресвитер Иосиф подлежит церковному суду, но обнадежил его полною безнаказанностью. Патриарху Тарасию сообщили, что если он подвергнет наказанию Иосифа, то император перейдет на сторону иконоборцев и снова воздвигнет гонения на иконы. Возможно было ожидать и исполнения угрозы. Правда, ряды иконоборцев поредели. Но император-иконоборец мог бы снова усилить их. Опять над Церковию готова была разразиться беда. Мир, приобретенный столькими трудами, нарушился бы по капризу своевольного императора. Последний произвел своим новым браком великий соблазн. Пресвитер подлежал суду, и брак должно было расторгнуть. Но что же бы за этим последовало? Свержение патриарха? Да если бы только это. Святитель заявил уже императору, что он готов и смерть принять. Не лишения кафедры опасался Тарасий, а большого зла – возобновления иконоборчества. Из двух зол должно было избрать меньшее. Патриарх решился ожидать. Он хранил глубокое молчание по поводу брака императора. Пресвитер Иосиф остается ненаказанным судом церковным. Мир Церкви со стороны императора поэтому не нарушается.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174

Вы также можете почитать…

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *