Вместе с Софронием на чреду служения православию выступает св. Максим. Преподобный Максим исповедник родился около 580 года по Р. Х. в Константинополе. Родители его были люди вельможные и глубоко благочестивые; в благочестии воспитали и сына своего Максима. Умственные и нравственные его качества не могли укрыться от императора Ираклия, который против его воли, сделал его первым своим секретарем. С совершенным успехом исполнял он возложенную на него должность и помогал императору во всех важных и трудных случаях.
Недолго, впрочем, он оставался при дворе. Склонный к жизни тихой, уединенной, он оставил свою важную должность при дворе и удалился в монастырь. Приняв, по неотложной просьбе братии, сан игумена, Максим неутомимо заботился о благе вверившихся его руководству душ, усугублял свою ревность к подвигам, чтобы быть примером для всех.
Когда появилось монофелитство, Максим выступил на защиту православия. Переходя по разным местам Александрии, в Кипре, в Константинополе, в разных провинциях Малой Азии, всюду он сильным словом своим утверждал православных в вере, прося и умоляя их неизменно хранить благое наследие веры, и с дерзновением исповедывал ее душою и устами. В таких благотворных для православной Церкви подвигах пр. Максим провел около семи лет от 633 до 640 г. В этом году он прибыл в Африку. Сами епископы африканские охотно поставляли себя в число учеников его, несмотря на то, что он был простой монах. Следствием общего доверия и любви к нему было то, что ересь монофелитская потерпела в Африке решительное поражение. Епископы, по убеждению и под руководством преп. Максима, созвали, каждый в своей области, соборы и торжественно прокляли ересь.
Последним славным делом преп. Максима в Африке было публичное прение о вере с отставленным патриархом константинопольским Пирром, преемником главного распространителя ереси патриарха Сергия. Изгнанный из Константинополя по подозрениям, выставляющим очень невыгодно его поведение, Пирр бежал в Африку и здесь также распространял свои заблуждения, но в лице преп. Максима встретил самого сильного противника. Прение между ними происходило публично. Максим ясно и убедительно опроверг учение монофелитов и вместе с тем доказал, что И. Христос "как естеством Бог и естеством человек, имеет и Божескую и человеческую волю, что без человеческой воли Он не был бы совершенным человеком". Пирр торжественно сознался в своем заблуждении и просил, чтобы ему дозволено было видеть лицо римского папы и лично передать ему собственноручный акт отречения от ереси. В это время в Риме папою был ревностный блюститель православия Феодор. Когда Пирр и Максим прибыли сюда из Африки (645 г.) и представились папе, по его распоряжению в назначенное время оба они пошли в церковь св. апостолов, где в присутствии клира Пирр прочитал и передал Феодору акт отречения от ереси монофелитов. После сего папа торжественно присоединил его к св. Церкви.
В Риме преп. Максим прожил около 10 лет. По словам жизнеописателя, ученика его, Анастасия, здесь он написал большую часть своих догматических трактатов и посланий для утверждения верных и посрамления еретиков, занимался и устными беседами с римскими христианами, во множестве стекавшимися к нему. Констанс дал повеление немедленно схватить Максима и представить в Константинополь.
Как только корабль, везший его, достиг Константинополя, явился отряд вооруженных воинов, которые с грубостию взяв Максима и его учеников повлекли их, босых и полунагих, по улицам города, и потом, как бы злодеев, бросили в мрачную темницу. Через несколько дней начался допрос и суд в царской палате под председательством Газофилакса, мужа жестокого и безнравственного. Не надеясь защитить своего еретического учения о единой воле в И. Христе, беззаконные судьи прибегли к различным клеветам, и уже готовы были лжесвидетели. Обвиняли Максима во вражде к царю, в измене отечеству, в нарушении мира церковного и угрожали ему сожжением. "Благодарю Бога моего, – с тяжким вздохом отвечал глубокий старец, – что предан я в ваши руки и за вольные мои прегрешения подвергаюсь невольным наказаниям"; и, вполне опровергнув все лжесвидетельства, сказал: "Если тот, кто говорит не на точном основании слова Божия и свв. отцов, разделяет Церковь, что сказать о людях, которые совершенно ниспровергают догматы и правила святых, без которых не может существовать самая Церковь?" А когда один лжесвидетель, некто Григорий, возражал ему, что "типос – образец веры не уничтожает Божественного учения о двух волях и действиях во И. Христе, а только повелевает молчать об этих выражениях ради мира Церкви", то пр. Максим отвечал: "Молчание о том, что прямо содержится в слове Божием и учении отцов, предполагает преступное равнодушие к вере, и, следовательно, отступничество от Бога". Такие смелые ответы вывели из терпения неправедных судей, привыкших к лицемерию и лести. "Неужели он и после сего останется в живых?" – воскликнул председатель суда. Максима вывели из собрания суда и заключили в темницу.
