По прочтении никейского символа, Петр, священник александрийский, представил письмо св. Кирилла к Несторию. Когда его прочли, св. Кирилл, обратившись к епископам, сказал: "Вы слышали мое письмо; скажите, прошу вас, что об нем думаете?" Тогда Ювеналий иерусалимский, и за ним по порядку 126 епископов, каждый в различных словах, выразили одно мнение, что письмо св. Кирилла согласно с символом никейским, и все они одобряют его учение; прочие епископы молчанием подтвердили сие мнение. После сего Палладий амасийский потребовал, чтобы прочли письмо Нестория. Оно было прочтено. Св. Кирилл опять спросил отцов собора, что об нем думают. Тихий ропот пробежал по рядам епископов. Между прочими Акакий мелитский отвечал: "Письмо Нестория показывает, что он не даром избегает спора: он исказил св. Писание и учение отцов; собственная совесть его преследует, и он окружился воинами". Прочие отцы собора закричали: "Кто Нестория не предает анафеме, тот сам анафема да будет! Православная вера его осуждает; св. собор осуждает! Кто сообщается с Несторием, да будет анафема! Все мы письмо и догматы Нестория осуждаем! Все еретика Нестория предаем анафеме! Вся земля осуждает его нечестивую веру! Кто Нестория не осуждает – анафема!"
Когда умолк общий голос справедливого негодования, Ювеналий, еп. иерусалимский, потребовал, чтобы прочли соборное письмо Целестина к Несторию. Петр, священник александийский, прочел его и предложил священному собранию согласное с ним письмо св. Кирилла, которое оканчивалось 12 анафемами. Когда и это было прочтено, Флавиан филиппийский спросил: "Удовлетворил ли Несторий по сим письмам?" Епископы александрийские, которым поручено было отдать ему эти письма, отвечали: "Мы отдали их самому Несторию в праздничный день в кафедральной церкви в присутствии всего клира и знатных вельмож; он обещал нам дать ответ на них, но после запер для нас двери и не только не удовлетворил требованию, изложенному в сих письмах, но публично произносил в церкви речи еще хуже прежних, и даже доселе не престает соблазнять народ".
Тогда Фид, епископ иопийский, сказал: "Остается ли Несторий в прежних мыслях о вере, об этом надобно спросить Акакия и Феодота, здесь присутствующих: они недавно с ним разговаривали и могут рассказать нам, что слышали от него в последние три дня". Св. Кирилл, обратившись к сим епископам, сказал: "Так как теперь идет дело о предмете для всех важном, о вере в Иисуса Христа, то вы, мужи благочестивые и прямодушные, должны рассказать откровенно, что слышали из уст Нестория, находясь уже в Ефесе". Епископы эти были друзьями Нестория, но пред св. Евангелием и голос дружбы не утаил горькой истины. "Прискорбна для меня, – сказал Феодот анкирский, – участь друга моего, но вера священнее дружбы; и хотя дух мой смущается, но я должен отвечать на ваши просьбы… Впрочем, мое свидетельство не слишком необходимо, потому что письмо его (Нестория) уже довольно показало, как он верует". Акакий мелитский отрекся от Нестория, когда еще произносил суд над письмом его; теперь ему оставалось подтвердить свидетельство Феодота, и он сказал: "Вера в опасности – и всякая приязнь должна умолкнуть. Я любил Нестория более всех, и чего не предпринимал для его сохранения? Но скажу истину, да не погублю души своей. Тотчас по прибытии своем в Ефес я говорил с ним, и, видя его в ужасном заблуждении, употреблял всякие средства, чтобы привесть его к истине. Он обещал мне, что оставит свое мнение. Но спустя 10 или 12 дней, когда я опять стал говорить с ним о предметах веры, то изумился, услышав его возражения. Он нелепыми вопросами хотел принудить меня – или совершенно отвергнуть, что Божество Единородного Сына приняло плоть, или признать, что Божество Отца, Сына и Св. Духа вместе с Божественным Словом воплотилось, что было бы противно православию. В другом разговоре один из его епископов утверждал, что Сын, Который пострадал, отличен от Слова Божественного, я не снес такого богохульства: простился с ним и удалился. Один из бывших с ним покровительствовал даже иудеям, что они погрешили не против Бога, а против человека". Таково свидетельство друзей о вероотступнике! Оно ужаснуло благочестивых епископов.
Общий голос решил участь Нестория. Ему, как нововводителю, произнесли приговор осуждения в следующих словах: "Так как Несторий, сверх других негодных дел, не повиновался нашему приглашению на собор и не принял даже посланных от нас епископов, то мы принужденными нашлись исследовать нечестивое учение его. Открывши же частию из его писем, частию из других сочинений, частию из разговоров, которые он на сих днях имел в этом городе (Ефесе), и которые подтверждены были свидетелями, что он и мыслит и учит нечестиво, мы вынуждены были со слезами произнесть следующее горестное определение: Господь наш Иисус, Христос, на Которого он изрыгал богохульства, устами этого св. собора осуждает его – лишить епископа сана и отлучить от общества верных". Этот приговор подписали более 200 епископов; ибо многие, сперва не хотевшие быть на соборе, присоединились к нему во время заседаний, а некоторые даже после пришли и подписали это определение. Жители ефесские, с утра до позднего вечера дожидаясь решения собора, когда услышали, что Несторий осужден, все в громких единодушных восклицаниях начали благословлять собор и славить Бога, Который поразил врага веры. Когда епископы вышли из церкви, народ с зажженными факелами провожал их до домов; весь город был освящен; всех одушевляла светлая радость.
